Чужая увлеченность всегда интересна и не важно, настолько уродливые или величественные формы она принимает – это всегда красиво. Будто наблюдаешь за изящным падением, без страховки и жалкой рассудительности. Чужая увлеченность – отражение собственных потребностей. Повод для мыслей – практически откровение. Она чаще всего, сбивает твои собственные ориентиры, если близко стоишь; рвет на части, заражает тебя этим и лезет в горло. Чужая увлеченность – всегда чужая, какой бы сладкой она не была. Будь она облекаемой, как порывистые мазки на холстах. Или танцем в жарком пространстве реальности. Или резкими, четко поставленными ударами. С чужой увлеченностью стоит быть осторожнее, иначе глотнешь. А глотать не всегда хорошо.

А он увлекал.

Когда уж близко знаком с человеком, не составляет труда подмечать некоторые незначительные детали. Те, из которых соткан образ и стиль жизни – мелкие штучки, которые не рассмотришь, если не знаешь, куда именно нужно смотреть. У него на виске  зависает капля пота, и тут же срывается, оседая на футболке – слишком резкое движение. Осторожнее, не спеши.

Он ее, разумеется, не слышит.

Топчется на месте, с ноги на ногу вес переносит, это верно. Уклоняется от удара левой и тут же назад отходит, поднимая руки. Молодец. Верно построенная тактика защиты, уже пятьдесят процентов победы. Главное, чтобы злиться не начинал, иначе все к чертям полетит. Ярость его ослепляет, стирает границы. Уклоняется еще от одного удара, нанося свой. Промах, но ничего. В этот раз почти дотянулся. Этот ринг слишком мал для изящных апперкотов.

Внезапно все прекращается.

Очарование кровавого момента падает, они оба смотрят на нее и улыбаются – счастливо, заразительно – ослепляющее. Ева тянет за шнурок наушника, избавляясь от «капельки» и улыбается в ответ. Сейчас поздний вечер пятницы и обычное «затишье» - любители потаскать железо нежатся в постелях со своими женами; увлеченные фитнесом упиваются в клубах; а вечно худеющие – едят. Все они придут завтра утром, а пока, пока здесь тихо и атмосфера для своих. Желающих сбросить напряжение ребят, которые не собираются играть мускулами на глазах у пустоголовых девиц.  Ей нужно переодеться, о чем она предупреждает ребят, и те предлагают сделать это прямо здесь, под дружный хохот. Господи, не мальчики ведь уже.
Когда Ева возвращается в зал, там только Натаниэль.

Он не приходит некоторое время – он из числа тех, кто уходит без предупреждения и без него же появляется. Поэтому, видны всего его огрехи – Стив пару раз едва его не вырубил. Она легко взбирается на ринг, берет перчатки и предлагает ему стать в спарринг. Такой, в половину силы. Раньше он не соглашался, видимо, из – за трусливого страха, что девчонка надерет ему зад. Что так и есть, по сути. Ева уже не один год работает тренером – она умеет «ездить» на ленивых.
- Ноги, следи за ногами.
Нат смотрит на нее с ухмылкой. В нем что – то изменилось с их последней встречи. Он, вроде бы, даже стал спокойней или ей кажется. От первого удара она предсказуемо уворачивается, легко отступая назад. Их поединок больше шутливый, чем настоящий. Ева останавливает кулак в миллиметрах от его подбородка. Жалко, подбородок красивый. Как и все лицо, впрочем. Нат забыл, какого  это – дружить с бритвой, и теперь щеголяет со щетиной. Еще немного, и его можно будет принять за сурового канадского лесоруба. Кажется, девушки именно по таким сейчас и тащатся.
- Двумя руками закрывайся.
Ее дыхание слегка сбивается с ритма, потому что ей приходиться кружить по рингу. Нат увлеченно отбивает каждую ее атаку, хотя они и лупят друг друга в половину силы, а то и меньше. Некоторые удары для него становятся неожиданностью, хотя это не первый раз, когда они стоят в спарринге. Скорее всего, он просто начинает теряться и уставать – она слишком активная для бойцов его веса.
- Ладно, на себя хватит.
Ева стягивает перчатки, и садиться на ринг, свесив ноги. Ей хочется пить, но за бутылкой лень тянуться. Она не спрашивает, почему Натаниэль не приходил, потому что знает, что он ей не ответ. Первое правило клуба – не спрашивай, почему он сюда пришел, просто дай ему то, что нужно. И тогда он придет снова.

Уложил бы он ее, разумеется.

Пусть кормит себя такими ложными мечтами; Еве не жалко ведь вовсе.

Нат, как и многие мужчины, залогом победы считал физическое превосходство; пусть ей и приходилось неустанно убеждать его в обратном. Холодная голова, легкость движений и маневренность; то, чем Ева сама пользовалась. Она уставилась на свои шнурки, весело подпрыгивающие, стоило ноги в коленях согнуть. Спорт - зал опустел; о закрытии и речи идти не могло, конечно же, здесь двери были распахнуты всегда.

Шаги расползались эхом по стенам. Нат тяжело опустился рядом; зал лишь его шумное дыхание заполняло да тихий мерный гул электрических ламп. Смех гулко прокатился по полу. Ева тоже улыбнулась; это было частью ее работы – держать себя в форме. Кто будет слушать тренера, который сам пропускает удар за ударом? Это же только Нат приходил и уходил когда захочется. В клубе было больше сотни тех, кто убивался в залах на ежедневной основе.

Ева убрала волосы, стянутые в хвост за спину, и кивнула, поощряя парня говорить. Тот редко рассказывал о семье, как и обо всем остальном, собственно.
- Приводи ее.

Подначивать Ната было особым удовольствием; у него были легкие проблемы с самоконтролем. Из тех парней, которые на спор готовы гонять на машинах и совершать другие сумасшедшие вещи. Ева не считала это недостатком, скорее наоборот – Нат хватался за те дела, которые казалось, были ему и не по силам вовсе, а он их преодолевал.

- Пусть посмотрит, как тут у нас.

Ева дотянулась до полотенца, собираясь вытереть шею и лицо, как чужие пальцы легко прикоснулись к ее коже. Теплое, мягкое вторжение в ее личное пространство. Это было приятно; но она все равно вздрогнула, скорее, от неожиданности. Натаниэль протягивает ей бутылку; его улыбка – смесь усталости и обворожительности.
- Спасибо.

Она глотнула из бутылки, молча уставившись в сторону спорт – зала. Лампы блекло мелькали, половина тренажеров были отключены. Ева еще раз пробежалась взглядом по всему залу и посмотрела на свой фитнесс- трекер, отмечая, что время уже перевалило за десять. Так, у нее есть несколько часов, пока не придут «полуночники» - ответственные офисные сотрудники, сбрасывающие напряжение по средствам беговой дорожки.

- Хочешь пойти поужинать? У меня есть немного времени.

Они с Натом ходили выпить раз или два; это было здорово. Отличная компания – залог хорошего вечера. Ева поднялась на ноги и поставила бутылку рядом с парнем.
- Ну, что скажешь?

Хорошо, что Нат согласился – Еве совершенно не хотелось ужинать в одиночестве.

Она кивнула, наблюдая, как парень на ходу снимает футболку; мышцы плотными жгутами перекатывались под кожей, очерчиваясь красивыми тенями. Знал же, что она будет смотреть. На лопатках было черно от рассыпанных по коже родинок, как мелких звезд на небесном своде.  Ева тяжело вздохнула, посидев еще несколько минут и двинулась в сторону душевых кабин.

В раздевалке было тихо; мерно гудел кондиционер, стрекотали электрические лапы, стелящиеся по коже голубоватым светом. Лавки, стоящие вдоль ровного ряда шкафов, были совершенно пусты – клуб временно «уснул». Ева прошлась по периметру небольшой комнатки, потом медленно разделась – спешить ей все равно было некуда. Взяла полотенце, гель для душа и шампунь. И шлепая босыми ногами, направилась к душевым кабинам. Казалось бы, кого ей было стесняться – у нее отличное тело, но Ева все еще испытывала какой –то затаенный страх. Наверное, она ощущала бы себя в большей безопасности, если бы тут кто –то был.

Вода была теплой и приятной. Несколько минут девушка просто блаженствовала под крепкими струями, подставив лицо; волосы намокли, тяжелыми волнами упали на спину и плечи. Конечно, Нат ее будет ждать столько, сколько потребуется, но пользоваться этим не стоило. Ева быстро выдавила в ладонь геля, растирая его по груди и плечам. И когда дверь в раздевалки открылась, девушка вздрогнула и выглянула из кабинки.

И облегченно вздохнула, когда поняла, что это просто Нат.
Вот же паршивец.
Вода там, видите ли, холодная.

Ева еще несколько минут прислушивалась к шумящей в соседней кабинке воде; к чужому дыханию, тяжелым шагам и скрипам вентилей. Ладно, ладно. У нее не было каких – то определенных принципов, кроме одного, пожалуй - не спать с женатыми мужчинам. В прошлый раз это плохо закончилось.

И обстоятельства были подходящими – пустой клуб, вечер; никто не узнает, хороший, ни к чему не обязывающий секс. То, что нужно для полного расслабления. Очевидно, что Нату не нужны были отношения, да и ей, если честно, тоже. Так почему она сомневается?
В какой –то момент, на самом деле, Еве показалось, что они могут стать друзьями. Они ходили выпить вместе и раньше, и это было отличное времяпровождение. Пустые разговоры, наполненными воспоминаниями и смешными историями. Но, в конце – концов, может быть, Ева просто загоняется на пустом месте.

Девушка решительно закрыла вентили с водой и сразу ощутила, как холод хлестнул ее по спине. Не давая себе ни секунды на сомнения, она вышла из своей кабинки и зашла в соседнюю. Нат обливался кипятком. Его кожа, когда она опустила на нее ладонь, была просто обжигающе – горячей. А может быть, ей показалось. Капли зависли в его густой щетине, ясные глаза заволокло дымкой.
На ее памяти, Ева впервые находилось к нему так близко.

Дрожа то ли от холода, то ли сдерживаемых эмоций, она поддалась вперед. Вода заливала макушку, поэтому целоваться тут было не лучшей идеей. Ева прижалась ладонями к щекам парня, потянула его на себя и отступала до тех пор, пока не прижалась лопатками к стенке.

От Ната пахло свежестью и водой; она прикусила его нижнюю губу, мягко впиваясь в нее зубами, и скользнула языком в рот.

Щеки обожгло жарким поцелуем; сильным, ошеломляющим и вырывающим у нее дыхание. Ева судорожно вцепилась в крепкие плечи, хотя этого и не требовалось вовсе – Нат подхватил ее, жадно притягивая к себе. Пульс подскочил к горлу, запутавшись между губами и языками, барабанным набатом пробивая виски. Голова кружилась; ни то от водяного жара, ни то от опасной близости. Ева довольно застонала, сходя с ума от ощущений столь бесстыдно ласкающих ее ягодицы ладоней.

Нат практически прорычал этот приказ; у нее в голове все поплыло, поэтому девушка лишь безропотно обернулась. Влажные пальцы скользили по мокрому и прохладному кафелю, стоять было совершенно неудобно. Но сильные ладони накрыли ее грудь, рассыпая по коже толпы мурашек и выбивая из груди легкие всхлипы. Ева опустила голову, волосы тот час упали ей на лицо; шею истязали крепкие губы. Запретное наслаждение долбило каждую вену – отдаваясь сладкой истомой между ног.

Ногти ее, в тщетной попытке за что –то уцепиться, истязали кафель. Царапающие звуки глохнули в шуме воды и смеси стонов; сдерживаться было не к чему. Ева уже дышала открытым ртом, жадно хватаясь за воздух. Прогнулась в спине, подставляясь под каждую ласку.

Нат будто хлестал ее по оголенным нервам – жестоко и совершенно беспощадно, поглаживая пальцами между ног. Ева прижалась спиной к его груди, ощущая, как грохочет чужое сердце; твердый член упирался в ягодицы, дразня мнимым проникновением.
Поза была не слишком удобной, но Еве было плевать. Она бы и ногу сейчас выше головы закинула, лишь бы Нат не вздумал останавливаться. Его пальцы скользнули дальше, толкаясь в нее, раздвигая влажные стеночки. Ева поняла, что безудержно пытается удержать равновесие, но получается у нее это слабо.

Пальцы грубо толкались в нее в одном ритме, рассеивая по коже палящее возбуждение. Девушка слепо попыталась за что –то удержаться, но лишь сильнее откинулась на плечо Ната, открывая доступ к горлу. Ей было так хорошо и сладко – она даже бедрами начала двигать навстречу ласкающей ее руке, что смысл его рычащего шепота дошел не сразу.
Она хныкнула – Нат как раз погладил большим пальцем клитор, собираясь ответить нечто дерзкое, вроде : « а ты не охренел, мистер? А как сильно тебе хочется меня выебать, а?», но слова терялись в горле.

Ева застонала – ее голос отбивался от стен душевой, проползая под ними. Из – за пара от горячей воды, зрительная видимость размывалась.

Девушка отклонилась вперед, упираясь ладонями в мокрую и скользкую стену, потом схватилась за металлическую трубу, ведущую к вентилям; вскинула бедра и начала двигаться навстречу ласкающим ее пальцам – быстро, умело прогибаясь в пояснице.
Ее грудь вздымалась от частого дыхания, соски затвердели и ныли от недостатка прикосновений. Нат надеялся, что она будет молить – не будет. У нее между ног все горело от желания, она была мокрой совсем не от воды; сколько капель смазки начало стекать по внутренней стороне бедра.

Но сдаваться Ева была не намерена.

Достаточно было и ее послушания.

Нат, видимо, отыгрывался за все те разы, когда она раздавала ему приказы на ринге. Но игроков здесь двое; и игру можно повернуть в совершенно другое направление.

Она –то и от пальцев сможет кончить, а вот Нат – вряд ли.
Ева застонала громче и прижалась грудью к стенке, закрывая глаза.

Стоны царапали горло, жестко и колко скатываясь к груди. У неё голова кружилась — пальцы судорожно скользили по мокрому кафелю в поисках опоры. Еве казалось, что она может рухнуть в любой момент; лишиться чувств, ориентиров и поддержки. Но Нат сильно рукой притянул ее к себе, обласкав грубоватыми движениями.

Он, кажется, даже что —то говорил, но его слова размазывались на периферии, выцветали в предверии приближающего удовольствия. Мужчина легко крутанул ее одной рукой — мощным движением, и Еву повело. Она прижалась затылком к плиточной кладке и уставилась на Ната так, словно видела его впервые. Он жадно смотрел в ответ; красивый, уверенный, до сумасшествия желающий ее здесь и сейчас. Капли воды очерчивали остроту его черт лица, мокрые волосы плотно облипили кожу. Он был невероятно соблазнительным сейчас, таким нужным и правильным, что Ева бросилась к нему навстречу с неутомимой тягой, пронизывающей ее где — то в районе сердца.

Нат поцеловал ее, вышибая дух и дурманя ее голову ещё сильнее. Ее тонкие пальцы тут же сжали гладкие пряди на его затылке, предотвращая любую попытку отстраниться. Целоваться с Натом было упоительно — он так правильно прикусывал ее губы и дразнил дыханием, скользящим по щеке. Ее ладони замерли в районе его плеч, прекратили движение, впиваясь в твердость мышц. Все сейчас в этом моменте было слишком прекрасным. Сомнения не просто растаяли, они просто сгорели.

Ева тут же поддалась бёдрами навстречу, желая всячески сократить контакт между их телами. Нат погладил большими пальцами выступающие тазовые косточки, и девушка была готова просто скулить в поцелуй. Он провёл большими ладонями по ее рукам, словно хотел убедиться, действительно ли она крепко удумала держаться. А потом слегка поддался вперёд, наклоняясь и Ева тут же ринулась к нему, обхватывая его талию сперва левой ногой, а потом — правой. Спину снова обожгло прохладой кафеля — шибануло контрастом разности температуры. Ева застонала вновь; ей было слишком хорошо.

Нат провёл языком по ее губам и мучительно — медленно сделал движения бёдрами вперёд. Девушка приоткрыла рот, ощущая, как каждая мышца в ее теле сходит с ума от желанной близости. Ее ногти впиваются в крепкие мужские плечи, черт возьми, это действительно слишком хорошо.

Ева со стоном выдыхает через рот, когда Нат делает плотно прижимается своими бёдрами к ее, и ловит его шальной взгляд. И он обжигает не хуже тела. Она не видит ухмылки, расползающейся по мужским губам; потому что упирается лбом в его плечо. Ее разрывает от стонов и искрящегося удовольствия.

Кожа — оголённый нерв, сладко сжимающийся от прикосновений и мерных движений. Ева лишь сильнее впивается ногтями в кожу; она откидывает голову и беззастенчиво хнычет, так искренне наслаждаясь этим сексом.

Удовольствия догоняет ее слишком быстро; оргазм стирает грани между реальностью. Она будто слепнет и глохнет на секунду, и кажется, даже кричит. Ева обессилено упирается лбом в плечо Ната, прикусывая губы и переживая судорожно — сладкие спазмы своего тела.